|
Корабль приближался к Тригондану без каких-либо опасений, коды безопасности, так удачно подсказанные заказчиком ценного груза, были безоговорочно приняты и судно ждал безопасный док.
Веригул Марлейс, флибустьер с более, чем тридцатилетним стажем грабежей и работорговли чувствовал себя в пространстве этой занюханной планеты, как рыба в воде. Здесь всегда бойко шла торговля и не всегда товары, ввозимые им в Дэмн Прайм, проходили через службу досмотра. Сказать точнее — не все товары. Все без исключения, власть имущие обожали диковинки и не гнушались откровенно говорящих об их пороках заказов. Таковым был и этот рейд. Кстати, Веригул считал, что ему просто сказочно повезло раздобыть этот товар — несколько месяцев он бороздил космос в поисках работы, однако, оно того стоило. Груз с лихвой окупал и ремонт судна, и подачки команде. Да и сам капитан рассчитывал по завершению сделки отлично отдохнуть.
Каперы всегда умели выгодно маскироваться под торговое судно, отличаясь от настоящих маневренностью и быстроходностью, в прочем, отличий существенных было более, чем достаточно — о них становилось известно по мере того, как корабль сталкивался с теми или иными сложностями, будь то патрули или такие же искатели наживы.
— Карлайс, как наш груз? Надеюсь, более ни у кого не появилось желания выйти на прогулку в открытый космос?! — Капитан взглянул на своего помощника скептически. Бывший офицер, конечно, был отличным малыми бывалым странником, однако, Веригулу все время казалось, что этот человек пребывал в подпитии или же попросту не воспринимал выговоров, пропуская мимо ушей все, что не относилось к его обязанностям напрямую.
— Адьютанта спроси, Марлейс. Ты подписал договор с дьяволом. Считай меня параноиком, но тащить на корабль подобную дрянь — это перебор. Как будто мы не были первейшими поставщиками сервиторского мяса? Ты решил испытать удачу или просто рехнулся? — Карлайс утер брызнувшую слюну тыльной стороной ладони, сердито поглядывая на Веригула.
Капитан хмыкнул, но все же снизошел до ответа, приблизив лицо к опухшей харе помощника:
— Эта цацка будет стоить нам годовой прибыли, запомни это. А вот от тебя, как я посмотрю, проку все меньше. Не заставляй меня сравнивать тебя и достоинства нашего груза, уверен, ты проиграешь. Умерь свою паранойю, Карлайс, мы уже в шаге от улья, остается только одеть на наш груз ценник и отдать его зажравшемуся брюхатому извращенцу. Все.
Бывший офицер лишь покачал головой. Он верил в воздаяние, хотя и не относил его к отбору материальных благ с беззащитных торговцев, бороздящих пути Империума.
***
Улей, а точнее, та часть айсберга, которая, обычно, сокрыта от глаз несведущих, жила и дышала в едином ритме слитного сердцебиения и одинаковых, повторяющихся из суток в сутки событий.
Подулье, ставшее бичом каждого города, напоминало огромную клоаку. Оно имело свой специфический аромат, какофонию, ставшую привычной, а то и любимой мелодией для тех, кто сумел устроиться в этом змеином гнезде, броскую раскраску, скрывающую полутона и сумрак, под пропагандой, агитацией и видимыми лишь знающим обозначениями территорий всевозможных каст, группировок, семей...
Здесь все казалось тем, что было только на первый взгляд, ложь и маскарад наполняли сектора этого светского днища, нищие короли были куда богаче тех, кому они сбывали товары на верхних секторах. Банды сражались друг с другом даже за крошечный закуток, если тот оказывался на пути жизненно важном для курьеров или безопасным от арбитров. Следы беспощадного пламени, призванные напоминать о суровой каре Императора, маскировали неистребимые вотчины сектантов, склады и жалкие лачуги служили прикрытием входов на настоящие рынки, привлекающие пиратов и работорговцев со всего сектора. Здесь можно было познать истинное удовольствие от неограниченной свободы при соблюдении правил или же быстро исчезнуть, как по своей воле, так и с чьей либо помощью, не всегда просимой, но регулярно получаемой.
Притоны и бордели ломились от богатого выбора, предлагая изысканные или же отталкивающие любого здравомыслящего человека «изюминки». Каждый желающий был способен найти здесь раба или нанять убийцу, связи были отлажены, руки, нуждающиеся в «смазке» — смазаны, позволяя процветать в подулье любым сделкам.
Капитан Марлейс уже добрался до обозначенного в письме места и ожидал посредника. Все шло, как нельзя лучше. Заказав выпивку, он еще раз оглянулся на дверь маленького эркера, скрывающую упакованный по высшему разряду товар. Пока что Веригул мог позволить себе лишь пойло весьма сомнительного происхождения, однако, ради блестящего будущего стоило и подождать. За соседним столом, отгороженным жалюзи с весьма похабной картинкой, капитан заметил старого знакомца и бывшего конкурента.
Ведиго Ллойд был, как и Марлейс, весьма удачливым мародером и капером, но слухи о его неудачах все же достигли порога этой забегаловки. Ллойд уже как три месяца прозябал в подулье, распустив команду. Веригул, кивнув своим телохранителям, взял бокал и отправился за соседний столик. Времени было предостаточно, а коллега был уже изрядно пьян. Баек ждать не пришлось бы, а они, как известно, почти самый надежный источник информации, стоит отсеять витиеватости и украшения.
***
Айсфир пересчитывал колбы с непонятными жидкостями, проверял все ящики с артефактами и даже педантично осмотрел с ног до головы своих големов.
Отребье мон’кей таскало контейнеры, складывая их в небольшие автоматические повозки, способные свободно перемещаться по узким тоннелям к верхним уровням. Гомункул указал подрывникам места, куда следует заложить бомбы.
Запуганные и скованные слуги, после недолгого отбора, увлекли за собой свиту из тёмных эльдар. Вслед тающим в сумраке туннеля фигурам несся вой распятых на стенах логова рабов. Спустя неполный час разорвались огненные бомбы, поджигая всё вокруг. А потом от взрыва фугаса рухнул потолок позабытого подземелья, увлекая за собой несколько опорных колонн следующего яруса.
Верект все еще сомневался. Конечно, мон’кей была зависима, однако, эльдар прекрасно понимал — после собственных соплеменников, — люди первейшие предатели, готовые идти по головам, презрев страх, долг, честь и что-то там еще. В такие подробности Айсфир предпочитал не вдаваться, шелуха поведения человечеств его не трогала.
Соблюдая презренную предосторожность, гомункул и его свита несколько часов кружили лабиринтами подулья, а когда достигли своей цели, на Демн Прайм пала ночь. Особняк, приютивший охотницу на ксеносов, был погружен в тишину и мрак, лишь башня, которую оккупировал магос, слабо освещалась единственным факелом, шипящим от беспрерывно падающего конденсата.
Василий ждал. За неполные двое суток бездушные сервиторы превратили подвал дома и эту башню в идеальное место для работы. И, если подвал Тэмра опечатала до прибытия гостей, то полуразрушенное архитектурное недоразумение подошло механикусу как нельзя лучше.
Опальный магос терпеливо и хладнокровно встретил тех, кто выскользнул из потайного хода во внутреннем дворе здания. Более полувека назад Айсфир уже попадал в стальные объятия механодендритов Василия, он даже оставил одну из конечностей себе на память, и теперь, когда леди фон Классэн собственными руками открыла ворота этой своей крепости бывшему врагу, механикус удовлетворенно заскрипел.
***
Разглядывая эльдарку, Тэмра удивлялась и восхищалась — ксеносы были, несомненно, похожи на людей, но то, что делало людей дисгармоничными, неуклюжими животными, добавляло пикантности этим извращенным в своих нуждах и увлечениях созданиям. Даже в этом закутке, предворяющем мрачный сводчатый подвал, она умудрялась выглядеть хищницей, свободной и очень опасной.
— Леди Рабенна, полагаю? — Женщина с улыбкой проследила, как Тенебрис подхватился с пола и, спустя несколько секунд, уже обнимал бедра своей госпожи механической рукой, издавая какие-то счастливые мурлыкающие звуки, — Приветствую тебя в моем доме. Ты и твой отец — мои гости. Надеюсь, ты понимаешь, что меры предосторожности призваны не только защитить меня от гнева моих коллег, но и сохранить ваши жизни и покой на этой планете. У нас сделка.
Рабенна хищным взглядом осмотрела с ног до головы фон Классен, искривляя рот в усмешке. Верект-младшая встала с кресла и, чуть покачивая бёдрами, подошла к миниатюрной инквизиторше, глядя на ту снизу вверх.
— О да, я прекрасно понимаю... — Пропела сопрано лламея.
Эльдарка поправила тиару из кости своей сестры, и повернувшись на каблуках, прошествовала обратно, к креслу.
— Как удалось поработить его? — Почти беззлобно, с презрительным, снисходительным интересом спросила она. — Занятный он.
— Мой дом охраняют верные Императору люди и я не желаю, чтобы они заподозрили о вашем существовании... — Тэмра стянула капюшон с головы эльдаренка и запустила тонкие когтистые пальчики в светло-сиреневые волосы, позволяя малышу прижиматься личиком к ее бедру, — Тенебрис... Твои к-хмм... соплеменники были его дрессировщиками, вероятно. Малыша я вытащила из клетки, у него было заражение и гнила плоть руки,теперь, как видишь, ее заменили. Тенебрису не было и двух лет по человеческим меркам. Есть ли сомнения, что я ему и мать и госпожа? Вероятно, нет. Приручать не было смысла, достаточно любить и заботиться.
Эльдар поцеловал треплющую его щеку ладонь и счастливо улыбнулся, оглянувшись на Рабенну.
— Ты и Айсфир нуждаетесь в чем-нибудь? — Инквизитор ободряюще подтолкнула Тенебриса вперед, ко входу в подвал и сама сделала несколько шагов, приглашая эльдарку присоединиться.
Рабенна последовала за леди-инквизитором. У мон’кей хватало наглости так разговаривать лламеей Верект, особенно, после маленькой игры в лаборатории гомункула, — и это чем-то подкупило искушённую эльдарку.
— Пожалуй. — Хмыкнула друичия, — Мне нужны лабораторные столы. И всевозможные ингредиенты для приготовления ядов. Возможно, даже... — Верект помедлила, исказив лицо в презрительной гримасе, — ... противоядия и лекарства. Ваши лекарства.
Айсфир уже полностью обосновался, создав почти полную копию своей бывшей полевой лабораторию, которую стёрло несколько часов назад взрывом. И на столе уже был распят раб-мон’кей, разрезанный чётко по центру рук и ног. Помимо удерживающих края надрезов крюков, с перекладины над столом свисали крепления и зажимы. У мужчины звездой был вскрыт живот и грудь, и старший Верект вытягивал окровавленными руками кишечник. Распятый был жив и оглушительно орал, правда, двигаться не мог: гомункул ввёл парализующий яд, а голова была зафиксирована чем-то, напоминающим медвежий капкан.
— Фон Классен, — не поворачивая головы, констатировал скрипучим голосом Верект. — Мне нужны клетки размером пять на пять метров. Четырёх будет достаточно. И большая партия рабов. И как можно больше... деталей для моих изобретений.
Тэмра не запоминала — Тенебрис заносил все, что было необходимо, в красивый блокнот с веленевыми листами. Она лишь согласно кивала, любуясь спутницей и прикидывая, могли бы она сама одется во что-то подобное... Да, искусство подбирать сногсшибательные наряды, портящие аппетит большей части аристократок, у Тэмры, несомненно, было, но ей хотелось куда большего.
Она желала обладать вниманием всех, боготворением, как бы кощунственно это не звучало. И ей хотелось, чтобы паскудный Хантер перестал смотреть куда-то выше ее головы.
Инквизитор едва не оглохла от криков, и все же, поморщившись, она добралась до стола и заткнула рот пытуемому своим надушенным платком — стало чуть тише.
— А теперь, как и впредь, давайте будем вести беседы в надлежащей обстановке, чтобы я ничего не упустила из ваших пожеланий, — Тэмра и тут рисковала, но она знала, что Айсфир до поры склонен к некому подобию альтруизма, леди нужна была ему — а он, ей. И это был выгодный союз, особенно, на фоне нескольких предыдущих.
— Ты забываешься, фон Классэн, — проскрипел эльдар, однако, продолжив заниматься своими делами. Не вытыкая кляпа.
— И вообще, я не люблю, когда кричат. В моем присутствии. Потом — пусть хоть штукатурка валится, а пока — мне нужна тишина, я желаю знать: все, что вы перечислили выше, это — все? Не стесняйтесь, я подчеркну еще раз — любое РАЗУМНОЕ желание будет выполнено. Что до рабов...
— Нет. Но об этом не сейчас, — Айсфир с размаху всадил механическую вилку прямиком в кишечник, приматывая к концу её какую-то искривленную трубку. — Чуть позже мы поговорим о них, фон Классэн, не сомневайся. Всему своё время.
Наконец, гомункул удосужился оторвать взгляд от своей работы, принимая из рук тощего отброса шёлковый белый платок, вытирая руки от крови, оглядев перекроенного малыша и переведя взгляд на дочь.
— Я решил сделать тебе подарок. — От тембра его голоса Тэмре стало не по себе. Само желание этого извращенного создания идти навстречу, а уж тем более, предлагать подарки, было жутким и противоестественным. Хотя, всему была цена, и теперь охотница на чужих прикидывала, сможет ли она таковую заплатить...
— Твой дружок был весьма откровенен, — эльдар обнажил частые острые зубы, и бесцветная плоть рта замерла в подобии ухмылки, — Артефакт, который ты ищешь — ложь. Но. Я вижу, что это для тебя не новость. И потому хочу сказать — есть кое-что другое, оно прибыло недавно, оно в подулье и оно продается.
— Ставки? — Без явного, а точнее — тщательно скрываемого, энтузиазма поинтересовалась инквизитор.
— Возможность убраться с этой планеты. — Слова тяжело упали в воцарившейся между криками пытуемого тишине, — Ты увезешь нас отсюда.
— Я обдумаю твои слова, Айсфир, — буднично отмахнулась Тэмра и, поманив Тенебриса, покинула подвал. Несколько тяжелых дверей замкнулись за спиной леди фон Классэн, пока что надежно скрывая страшную тайну особняка Бовэ...
*** Тенебрис скользнул в покои госпожи, тихо остановившись подле ее постели.
Ранним утром высокомерный посыльный из числа тех слуг, что пороты хозяевами не раз, но вне их воли ходят королями, принес в поместье письмо. Тильман изучил послание, не размыкая гербовой печати, отдав его в руки малышу так, словно бумага была пропитана ядом.
Тэмра лениво потянулась, позволяя телу еще некоторое время наслаждаться с таким трудом обретенным теплом, а потом вынырнула из шелкового кокона простыней и обняла замершего в ождании Тенебриса. Малыш прильнул к женщине, вдыхая ее теплый сонный запах и счастливо зажмурился. Таких моментов было очень мало и ему совершенно не хотелось портить настроение своей госпоже — однако, пришлось.
Высокий гость мог помешать всем планам госпожи, он мог забрать Тенебриса, убить, разлучить его с единственным обожаемым существом... Конечно, малыш был уверен, что его хозяйка не отдаст его даже Верховному Инквизитору — это Тэмра не раз говорила, срываясь из своей каюты, стоило маленькому эльдару закричать во сне. Тенебриса абсолютно не удивляло, что инквизитор впустила в дом тех, кого должна была истреблять, хотя он и чтил веру людей и иногда даже возносил молитвы вместе с Тэмрой или даже Василием. Это был ее мир — там она правила безоговорочно, — а, значит, сомнениям места просто не было.
И, что немаловажно, эльдар хотел просить у нее разрешения спуститься в гости к своему новому знакомому. Партия в регицид в его обществе была бы весьма щедрым даром госпожи, да и человек в скромной униформе очень нравился малышу. Он давал дополнительную уверенность. Он защищал благословенную госпожу.
Тэмра мягко улыбнулась, и ее пальчики погладили эльдара по тоненькой кисти, заранее одобряя все, что ему вздумается, но коготки, коснувшиеся бледной кожи, предостерегали, ребенок отлично знал, где существует черта.
— Скверно... — Пробормотала леди фон Классэн, пробегая взглядом по строкам послания. Не то, что бы она была против, но Арчибальд Хантер был сейчас совершенно не тем гостем, которого хотелось бы развлекать. И даже былая заинтересованность мужчиной не делала его прибытие в поместье радостным событием. Слова Майнера зародили в душе Тэмры сомнения.
Тенебрис покинул комнату, как только с обнаженных плеч леди-инквизитора соскользнула просторная рубашка. Переступив через сморщившуюся ткань, Тэмра подошла к зеркалу. Темные линии замысловатых рисунков, настолько тонко исполненных, что они казались подвижными и живыми, опутывали каждый сантиметр кожи женщины.
Инквизитор задумчиво погладила свитые браслетами узоры на запястье. Нынешней ночью ее тревожили почти истлевшие воспоминания — а сейчас кожа зудела, словно рука невиданного мастера все еще продолжала колдовать с инструментами, загоняя под бледный покров обжигающий эликсир.
Тэмра бросила взгляд в зеркало и улыбнулась, гордо, удовлетворенно. Ее восхищал собственная нагота, потому как она таковой не являлась. Полукружия маленькой груди охватывало кружево искусно выполненных рун, вписанных в иную вязь символов, значения которых знала лишь их обладательница. Плавную линию бедер повторяли широкие подвижные полосы тех же знаков, струящихся до самых щиколоток, однако, скрытые голенищами сапожек.
Леди фон Классэн выбрала мантию. Летящая легкая ткань окружила тело женщины невесомым призрачным зыбким облаком, подчеркивая хрупкую фигурку. Тонкие запястья были подчеркнуты тяжелыми браслетами, инкрустированными неизвестными антрацитово-черными камнями.
Гребень ловко справился с непослушным каскадом локонов, оставляя их в то же время в живописном беспорядке. Лиловые глаза Тэмра густо подвела черным, добавляя взгляду глубины.
***
Арчибальд позволил себе приехать раньше — ровно настолько, насколько это позволял этикет. Он неторопливо вышагивал по аллее, без какой-либо заинтересованности разглядывая давно канувшую во времени былую роскошь этого места.
Слегка раздраженный неусыпным бдением солдат Крига, инквизитор выжидательно поглядывал на главный вход — хозяйка поместья изволила встретить его лично, попросив сопроводить на прогулке. И, наконец, она явилась. Хантер не отвел оценивающе-восхищенного взгляда, рассматривая приближающуюся охотницу на ксеносов. Он слыл знатоком всех дамских штучек ухищрений, однако, пребывал в приятном удивлении, едва узнавая в цветущей леди ту немощную оболочку, что довелось держать в руках после приму у губернатора. И только его страсть к знаниям могла сравниться со страстью обладания самыми роскошными и исключительными спутницами Империума.
Мендоза оказался чертовски прав, подталкивая Ачибальда к более близкому знакомству с леди фон Классэн. Никакой, даже самый искусный портрет не смог бы передать эту ее странную текучую грацию и невероятный, схожий с глубинами варпа, взгляд. А еще охотник на демонов отметил почти отсутствующее ощущение отторжения — Тэмра могла бы показаться сейчас абсолютно нормальным человеком, если бы не едва заметное пощипывание ее ауры, которое, к счастью, не чинило пока что препятствий для общения.
— Доброе утро, леди Тэмра, — Арчибальд мог быть милым, когда хотел, потому, изобразив галантный поклон, он ловко ухватил тонкие пальчики женщины и приник к ним губами.
Леди фон Классэн слегка прищурила глаза, наблюдая за своим гостем. Перемена ли в его поведении, а, быть может, она его слишком предвзято судило, и подобный прием был в порядке вещей, но эта доброжелательность коробила... Улыбка едва коснулась губ женщины.
— Только с вашим в нем присутствием, мой дорогой гость, — парировала она, почти не лицемеря. — Чем я обязана столь неожиданному раннему визиту? Уже ли я способна стать желанной компаньонкой вам? — И тут она не слукавила, позволив горечи проскользнуть в своих словах.
— Моя леди, я склонен иногда к неоправданным и отвратительно характеризующим меня поступкам, — Арчибальд предложил Тэмре руку, и она слегка оперлась на его предплечье тонкими пальчиками, — Увы, лишь совесть может заставить меня старательно исправлять содеянное. Вы же не сердитесь на меня за тот инцидент? — Мужчина наигранно виновато покачал головой, но вся серьезность схлынула от широкой обаятельной улыбки. Хантер прекрасно знал, каким путем стоит идти.
— Увы, или же к счастью, я мало что могу вспомнить, и даже если ваше поведение было вопиюще бестактным и оскорбительным, свидетелем может быть только всеблагой наш Император, — с не менее поверхностным укором ответила Тэмра, подстраиваясь под широкий шаг спутника. — Так вы решили извиниться? Или столь утомительная поездка имеет иную подоплеку?
— Само собой, моя леди. Я был непростительно невнимателен. К тому же, я имел дерзость пренебречь вашим предложением... — Осторожно напомнил Хантер, поглядывая на леди-инквизитора, — Вы великодушно предложили мне помощь.
«Вот, ближе к делу. Эти брачные пляски карнифекса вокруг да около можно было бы пресекать, однако, боюсь, тогда до сути мы добрались бы слишком быстро, и иллюзия приятной беседы рухнула бы окончательно.» — Тэмра не без удовольствия слушала своего гостя. Тембр голоса инквизитора был мягким, глубоким, стоило мужчине отвлечься от дороги и обернуться к собеседнице — и она чувствовала прикосновение его дыхания, словно бы Арчибальд нарочно склонялся ниже, чем того требовала доверительная беседа.
— Итак, вы, всемогущий инквизитор Маллеус, решили обратиться ко мне? Увы, я разочарую вас, дорогой Арчибальд, делая подобное предложение, я никак не могла заподозрить, что сама окажусь в подвешенном положении. Мои люди готовы просеять Демн Прайм по камушку, однако, результат будет печален и... — Фон Классэн пристально взглянула в глаза Хантеру, — И я подозреваю, вам известно, почему.
Арчибальд усмехнулся. Мендоза оказался прав, Тэмра была гораздо более проницательна, нежели предполагал демоноборец. Оставался вопрос, как давно эта леди знает о фикции? И почему она до сих пор пребывает на Тригондане. Связано ли это с ее деятельностью против всех заветов Императора или есть иная причина? Он решил рискнуть и, чуть сильнее сжав руку спутницы, поинтересовался:
— Вы полагаете, что артефакт — ловушка?
— Это очевидно. — Холодно откликнулась Тэмра, скривив губы, — А вам не интересно, на кого?
«Слишком уж уверенной она выглядит. Блефует? Не похоже. Старый лис... Что-то ты мне не договариваешь или же попросту играешь в игру, мне доступную ровно настолько, насколько я в ней задействован... — Размышления отвлекли Хантера от созерцания обтянутого тонкой тканью бюста леди-инквизитора, — Ну да у меня есть пара способов разговорить даже Сестру Безмолвия, если на то пошло. Как говорил мой наставник, сочетать приятное с полезным...»
— Хорошо же. Откровенность за откровенность, моя леди. — Арчибальд резко остановился, вынуждая Тэмру отпустить его, но оказаться слишком близко, намного ближе, чем того требовали правила приличия. — Я был у Мендозы. Еретикус хотят найти жертву на костер, и мы с вами — отличные кандидаты. Вот вам причина моего здесь появления. — Впервые он не лгал. Вряд ли, даже будучи опьяненным собственной безнаказанностью и осознанием защищенности, инквизитор поверил бы беззаветно в слова Арока, впрочем, он не верил даже в то, что охотник на еретиков возлагал на их соглашение какие-либо серьезные надежды.
— Ксенофилия. Как же это мелко и паскудно. — В глазах леди фон Классэн промелькнуло уважение. Что-то в интонации Хантера заставило ее поверить. — Давайте продолжим прогулку. Скоро подадут кофе. Вы ведь никуда не торопитесь?
Прежде чем Арчибальд выразил совершенно искреннюю благодарность, в поле зрения обоих инквизиторов попала фигура полковника Оберграута. Ротный с достоинством преодолел расстояние до своей госпожи и, поприветствовав ее гостя, отчеканил:
— Леди, губернатора Демн Прайм час назад нашли мертвым в собственном кабинете.
***
Мариан стыдливо закусила губу. Она искренне надеялась, что Альбия не заметит тоскливого взгляда, брошенного дознавательницей в сторону инквизитора, удалившегося в свой кабинет. Но сороритка не подала виду и в продолжившейся весьма односторонней беседе никак не выказала своей осведомленности. У Альбии выдержка была куда лучше, чем у проклятого тварями варпа Джейса.
Убийца, в свойственной ему идиотской манере, частенько высмеивал чрезмерную заботу Станглер — касалась ли она выполняемой работы или же своевременности завтрака или обеда, который Икарий умудрялся пропускать, поглощенный делами.
Отринув хотя бы ненадолго печальные размышления, Мариан углубилась в изучение объекта — ей тоже было ой как интересно узнать чуть больше официальной информации о наследнице империи фон Классэн. Иногда девушка позволяла себе некоторые параллели, она не считала, что не смогла бы потягаться с какой-нибудь леди по части общения или знаний.
Альбия не раз и не два мягко останавливала свою компаньонку — госпитальерша знала Майнера достаточно, чтобы понять — Станглер навсегда останется на своем месте. И стоило пресекать эти ложные надежды, коие подпитывала в себе дознавательница, слепо опираясь на лишнее доброе слово или похвалу.
Икарий вздохнул и отложил в сторону информационный планшет. От бесконечного потока информации уже начинало рябить в глазах. Родословная, имена, титулы, звания, деяния, отчеты, записки, показания случайных или не очень очевидцев и прочее, прочее, прочее. Едва пальцы сжались на прозрачной поверхности стакана, как по стеклу пробежала сеточка трещин и стакан треснул, расплескивая добротный амасек по столику. Чертыхнувшись, Майнер несколько раз сжал и разжал металлический кулак, словно проверяя его послушность, после чего потянулся за бутылкой. Сделав из горлышка пару глотков, инквизитор отставил бутыль в сторону и вновь обратил внимание на планшет. На экране застыло изображение Тэмры. Один из редких пиктов, на котором она была без маски.
— А ведь очень даже неплоха. Вытряхнуть из неё всю эту аристократическую чушь и будет вообще конфетка, — тихо пробормотал себе под нос Икарий, пристальное вглядываясь в темно-лиловые глаза. Наконец, быстрым движением руки отправив планшет в короткий полет по комнате, инквизитор поднялся с кресла и с хрустом потянулся. Какой бы циничной и аристократичной стервой не была Тэмра фон Классэн, её карьера и дела характеризовали её в основном в положительном направлении. За исключением кучки слухов о возможной ксенофилии, совершенно внезапно подтвердившихся Мариан и Альбией. Можно было бы прижать её и обвинить в ереси, но, во-первых, это было не в его юрисдикции — пусть со своими сотрудниками разбираются Ордо Ксенос. Во-вторых, это можно было использовать чтобы надавить на неё... и заставить сделать то, чего хочет Майнер. И погасить, наконец, этот высокомерный огонь в ее глазах.
Икария выводили из себя подобные люди. Но, к сожалению, в Инквизиции достаточно таких субъектов и это было одной из причин, по которой Майнер, спустя сорок лет после смерти своего учителя и становления полноправным инквизитором, взял синюю инсигнию и навсегда исчез из политической грызни Ордосов. Он искал ересь, находил её и искоренял, отдавая отчет лишь себе и Богу-Императору и пользуясь лишь своими ресурсами и тем, что досталось ему от покойного учителя.
Накинув на себя привычный плащ, инквизитор вышел в главный зал. Судя по всему, Джейс опять был занят созданием очередной порции странных как на вид, так и по действию, ядов. Магос Дрейк, который сотрудничал еще с учителем Икария, застыл у окна и был погружен в какие-то свои мысли. Быть может, систематизировал полученную информацию, или же запустил очередную диагностику своего почти полностью механического тела. Впрочем, механикус всегда предпочитал людям общество книг, записей и машин...
В гостиной что-то громыхнуло, и инквизитор услышал, как протяжно и тоскливо застонала лестница, принимая на себя вес еще одного члена свиты. Космический Волк, которого Волчий Лорд отправил в ряды Караула Смерти прямо в тот день, когда космодесантник получил звание Серого Охотника. Балагур, раздолбай и пьяница, он по каким-то причинам так и не решился вернуться в свой Орден по окончанию службы, чем и воспользовался учитель Майнера, заполучив себе в свиту сильного и свирепого бойца.
На приветствующий кивок Икария, Свен ответил широкой улыбкой, более смахивающей на оскал. Спустившись вниз, инквизитор буквально упал в глубокое кресло напротив сидящих на диване Альбии и Мариан, жестом дав женщинам понять, что пока не стоит обращать на него внимание.
Сороритка лишь кивнула и вновь погрузилась в чтение. Икарий не помнил ни одного задания, прошедшего без участия верной Сестры Битвы. Альбия служила Инквизиции еще до того, как Икарий был завербован в свиту своего будущего учителя и он часто ловил себя на мысли, что она так же верно продолжит служить Мариан или другому инквизитору, если с ним что-то случится.
В свите Майнера по понятным причинам не могло быть псайкеров, поэтому Альбия, наряду с Джейсом, была лучшим способом получения информации из подозреваемых. Она была набожной, честной, доброй и спокойной женщиной, достойной уважения, но Икарий искренне не завидовал тем еретикам, что попадали к ней на стол для допроса. Искусство поддерживать жизнь в, казалось бы, полностью разрушенном пытками теле высоко ценилось инквизитором. Взгляд Икария остановился на Мариан Станглер, его дознавательнице. Высокая, крепкая женщина, тридцати пяти стандартных лет. Жилиста, физически развита довольно хорошо, в этом инквизитор мог убедиться сам на многочисленных тренировках. Верна, уравновешена, рассудительна, при этом не считает лишним высказать свое мнение, даже если оно расходится с пожеланиями Майнера. К тому же, дознавательница придерживалась радикальных взглядов своего учителя как на устройство Империума, так и отдельно взятых служб гигантской машины власти, и не сдерживала критики оных.
Инквизитор её за это уважал и ценил, а её способность находить общий язык почти с каждым представителем любой прослойки общества, исключая презрительную отстраненность к аристократии, компенсировала прямолинейность Икария и позволяла избегать некоторых ненужных конфликтов. Плюс ко всему, Мариан имела хорошие навыки рукопашного боя и отменно управлялась с лонг-лазом. Размышления инквизитора были прерваны звуком приближающихся шагов.
В комнату вошел рослый мужчина в полной панцирной броне, по телосложению напоминающий самого инквизитора, но оказавшийся выше того на полголовы и еще шире в плечах. На застывшем неподвижной маской лице проступала странная татуировка, обрамляющая чуть прищуренные карие глаза, цепкий взгляд которых мало вязался с горой стальных мышц.
Множество шрамов, покрывающих тело, и рваное ухо давали ясное представление о воинственности этого человека. Северус, прирожденный воин с одного из диких миров Империума был найден самим Икарием и вступил в свиту, играя роль тяжелой огневой поддержки, а когда требовалось, и персонального телохранителя. За его спиной был закреплен тяжелый стаббер — излюбленное оружие бывшего дикаря.
— Нашла что-нибудь по нашей цели, дознаватель? — Низкий, хрипловатый голос Северуса почти не отражал никаких эмоций. Одной из отличительных черт мужчины было то, что по имени он обращался только к врагам, называя всех остальных по званию или же придуманной им самим кличке. Мариан поначалу воспринимала это как откровенную форму хамства, пока Икарий не рассказал ей, что это является табу племени, в котором вырос Северус.
«Никогда не называйте настоящие имена ваших друзей или любимых, иначе демоны услышат их и используют во вред».
— Представь себе. — Беззлобно огрызнулась Станглер, тут же покосившись на Майнера. Однако, инквизитор, казалось, совершенно не обращал внимания на общение своей свиты, витая в своих мыслях. Потому девушка повысила голос, привлекая его внимание:
— Во-первых, достойнейшая леди фон Классэн два десятка лет провела в плену. Ну, это — официальная версия, которой верят, пожалуй, лишь полные идиоты. Хотя, она устроила руководство Ордо Ксенос, а уж связи леди-инквизитора уберегли ее и от пристального интереса Еретикус. Так же наша дама была неофициальным послом в Империи Тау, умудрившись склонить синемордых к проведению переговоров с контингентом Имперской Гвардии на Кефисе. Конфликта удалось избежать, деятельность указанной особы была особо отмечена на Трациан Примарис.
— То есть, слухи о ксенофилии зиждятся лишь на дипломатических успехах? — Скептически фыркнул материализовавшийся из теней Джейс.
— Отнюдь. Теперь и нам стало известно то, что довольно таки неплохо скрывалось — леди фон Классэн — неприкасаемая, и не какая-то там середнячковая особь, склонная испортить аппетит псайкеру, как это делает наш уважаемый господин в хорошем настроении. Охотница на чужих обладает потрясающей аурой ментальной пустоты, она способна причинить большие неудобства даже обычным людям и разорвать мозг латентному псайкеру. — Менторским тоном продолжила Мариан, прикидывая, как при личном столкновении вести себя с леди-инквизитором, если бывали такие моменты, когда она с трудом переносила Икария. Убийца присвистнул, тотчас же разразившись подленьким хихиканьем. Его не тревожили ничьи ауры. Кровь была одинакова у всех.
— Мы видели то, что видели, — сухо оборвала доклад Альбия, — в особняке живет ксенос.
— И, кажется, теперь там спешит поселиться Арчибальд Хантер, — съязвил Джейс, передразнивая интонацию Станглер. — Он в отчаянии, этот кровопиец... Мендоза заказал двух агнцов на заклание и теперь не может выбрать... Но пьеса! Ох уж эти владыки священного права...
— Хантер явился к фон Классэн? — Оживился Икарий.
— С раннего утра, по всем правилам, судя по дружелюбному оскалу милой дамы. И не помер.
— Стоит узнать, как ей это удается. Да и освежить наше общение. Слово она дала, но мне нужно больше. — С усмешкой подытожил Майнер.
|
1514
0
