Имотех Повелитель бурь
Фаэрон династии Саутех
Немесор Имотех пробудился от Великого Сна и обнаружил, что на его мире-гробнице царит беспорядок. Мандрагора пережила прошедшие эоны по большей части без серьезных повреждений, лишь запуталась в необузданных амбициях. Фаэрон коронного мира оказался в числе немногих погибших во время гибернации, и после расправы с текущими инопланетными угрозами оставшаяся знать начала борьбу за трон. Затем последовало десятилетие междоусобной войны, из которой никто не мог выйти победителем.
В это время оживление высокопоставленных представителей знати было приостановлено, так как ни одна из сторон не хотела появления новых соперников. Если бы такое положение сохранялось, Имотех, вероятно, продолжал бы спать, пока гражданская война не разорвала Мандрагору на части. Так у одного из претендентов на трон родилась идея завербовать на свою сторону прославленного генерала - с таким помощником в подчинении, победа уж точно не ускользнет.
Однако когда Имотех проснулся, он одновременно пришел в ярость и ужас от творящейся анархии вокруг. Осознав, что единственной надеждой Мандрагоры на восстановление является как можно более скорое завершение гражданской войны, он отказался помогать какой-либо стороне. Вместо этого Имотех повел собственную армию, уничтожил главных противников и сам заявил права на трон Мандрагоры. Новокоронованный фаэрон впоследствии препятствовал всяческим проявлениям междоусобицы в своем царстве, провозглашая подобные действия пустой тратой времени, сил и ресурсов. Поначалу этот закон едва ли соблюдался, но скоро стал нормой, когда Имотех доказал свою готовность в назидание другим периодически наказывать тех, кто попирал его власть. Благодарю этому железному правлению и стремительному ряду военных побед против близлежащих миров правящее положение Имотеха вскоре стало неоспоримым. В действительности на сегодняшний день его единственным настоящим соперником остается прославленный немесор Зандрех с коронного мира Гидрим, но лояльность старого генерала не ставится под вопрос, так как его рассудок затуманен, а потому он не представляет серьезной опасности.
Имотех - великий стратег, возможно, самый лучший из всех, каких когда-либо знала галактика. Он проводит кампании не только на мирах, но и в целых звездных системах и секторах. Когда Имотех начинает наступление, нельзя предугадать главный ли это удар в его стратегии или просто обманный маневр, предназначенный пролить кровь вражеских подкреплений перед скорой битвой. Все подобные нападения тщательно организуются, чтобы справиться с уже развернутыми вражескими силами, вынуждая врага либо пожертвовать своими войсками, либо помочь им - Имотех всегда просчитывает свои действия на несколько ходов вперед, чтобы извлечь выгоду в любом случае. Действительно, стратегические планы Повелителя Бурь невероятно гибкие, в них предусмотрены возможности для ложных атак, контрстратегий и прочих действий, процесс которых запускается автоматически при возникновении определенных обстоятельств или выходе за рамки установленных параметров. Сторонние наблюдатели видят нечто почти мистическое в методике Имотеха, ибо как иначе ему удается столь безупречно предвидеть неочевидное? Хотя на самом деле в манере его действий нет ничего особенного, только осмотрительное использование вероятностей и логического мышления в сочетании с хорошим пониманием хода мыслей противника.
Столь непогрешимы логические модели в основе стратегий Повелителя Бурь, что единственный способ врага добиться по-настоящему значимого успеха в борьбе с ним заключается в том, чтобы отбросить всякую логику, что для большинства противников чрезвычайно трудно за исключением орков, для которых анархия так же естественна, как дыхание. Потому-то Имотех и ненавидит орков больше всех остальных низших рас галактики, и независимо от того, насколько усердно он старается, ему редко удается одержать окончательную победу над толпами зеленокожих. Все же такие победы неизбежно ожидаются в будущем, ибо Имотех задался целью ни много, ни мало стереть орков с лица галактики. Имотех непоколебимо верит в то, что, лишь когда галактика омоется кровью населяющих ее существ, господство некронов наступит вновь.
Будучи фаэроном династии Саутех, Имотех может мобилизовать невероятные ресурсы, ибо по первому же требованию в его распоряжении армии целой династии. Тем не менее, Повелитель Бурь понимает, что неприятель - вся остальная разумная жизнь - слишком многочислен для того, чтобы одержать над ним победу только силой оружия. Таким образом, Имотех расценивает страх как столь же мощное оружие, как и любое другое в арсенале некронов, и только он умеет использовать его в полной мере. Его армии наступают под прикрытием грозовых небес, изумрудные молниевые заряды ударяют с массивных туч, дабы устраивать бойню среди войск противника. Вражеские армии, что продвигаются в тень шторма, буквально поглощаются, отрезанные от любых контактов, пока длится сражение. Любой спасшийся из объятий вихря воин только разносит панику, страх и волнение среди своих товарищей. Еще хуже то, что некоторым таким выжившим вживляют кровавый рой наноскарабеев, исходящий аромат свежей пролитой крови от которых действует как очень сильный маяк для бродячих свор освежеванных.
Если у Повелителя Бурь и есть одна слабость, то это его спесивая потребность в показе собственного превосходства тем вражеским военачальникам, кому хватило безрассудства противостоять ему. Высокопоставленные враги часто скрываются при поражении, так что им приходится жить с мыслью о своем несовершенстве. Этот урок неизменно подкрепляется физическим увечьем: как правило, излюбленный метод Имотеха - отрезание конечности. Однако с каждой битвой эти выжившие враги понемногу лучше постигают методы Повелителя Бурь, и самые способные из них становятся все более решительными в своем стремлении прекратить его кампании раз и навсегда. В частности, верховный маршал Хелбрехт из Черных Храмовников не единожды сталкивался с Повелителем Бурь, но победа каждый раз ускользала из его рук.
То обстоятельство, что Имотех страдает от такой личной формы воинственного высокомерия, сильно контрастирует с аналитической и бесстрастной отчужденностью, какую он проявляет при планировании и проведении кампании. Вероятно, виной этому послужила некая неисправность в стазисной системе, но тогда за какую именно особенность она ответственна? За ту, что Имотех превосходный стратег, чья энграммная ошибка подталкивает его искать личной славы, или за ту, что делает его агрессивным воителем, которому стратегический гений дарован по судьбоносной случайности? В конечном счете, это не так важно. Если Имотех и проиграет когда-нибудь, то уж точно не из-за превосходящего стратега, а скорее от руки более совершенного воина.
И для подобного краха полно возможностей. Владения Имотеха разрослись до беспрецедентных размеров в сравнении с другими некронскими династиями. Под его царствием находится четыре десятка миров-гробниц и в пять раз больше планет чужаков напрямую или косвенно платят ему дань, а количество инопланетных цивилизаций, уничтоженных Имотехом за время его кампаний, с трудом поддается счету. Но такое царство - ничто по сравнению с простершимся на всю галактику Империумом или некронскими династиями в зените своего величия. Тем не менее, это впечатляющий результат, достигнутый всего лишь за пару сотен лет.
Но такая экспансия, однако, имеет свою цену, и на династию Имотеха теперь стали обращать внимание несколько других государств. На Макрагге доклады об активности некронов за северными границами Ультрамара дошли до рассмотрения Марнеем Калгаром. Ясновидцы Ияндена ощутили опасность еще до того, как их мир-корабль столкнулся на своем пути с такой великой угрозой как тираниды. Слухи о приближающейся зловещей силе дошли даже до Империи Тау, хотя как всегда в их среде возобладало истолкование, будто это очередная благоприятная возможность проявить себя, а вовсе не угроза. Это лишь вопрос времени, когда династия Саутех вступит в открытый конфликт с ними, и если придется вести войну с двумя или более врагами одновременно, то гению Имотеха несомненно предстоит пройти настоящее испытание.
"Вы правили галактикой десять тысяч лет, но так почти ничего и не добились. Подобную неудачу, должно быть, настолько же тягостно переносить, насколько жалко созерцать."
Имотех Повелитель Бурь маршалу Хелбрехту во время битвы за Шрёдингер-7.
Иллюминор Серас
Вероятно, К'тан снабдили знанием для биопереноса, но именно Серас все организовал. Еще тогда он рассматривал это только как первые шаги на пути к конечной эволюции, которая в итоге позволит им стать не созданиями из плоти или металла, а богами из чистой энергии. Серас до сих пор стремится выжать все возможности из своего андроидного тела. И все же он не оставил изучение тысяч недостатков и забот, что присущи тленной плоти.
Серас старается разгадать тайны существования, ибо опасается, что из него не получится стоящий бог, если он не будет знать секретов жизни как свои пять пальцев. На протяжении многих столетий Серас находился на грани полного разумения, но почему-то конечное знание всегда ускользало от него. Быть может, во вселенной существуют такие понятия, которые не поддаются логике, или вероятно для осмысления жизни наблюдатель просто должен быть живым, а не мертвым. Каковы бы ни были причины, правда такова, что Серасу почти без всякого сомнения никогда не постичь тайны души. Но такую истину он ни за что не приемлет. Тем не менее, временами Серасу приходится отвлекаться от своей работы и действовать в интересах других, ведь ему необходим постоянный приток новых живых субъектов для исследования, а самый практичный способ для него обзавестись такими существами – предложить кому-нибудь свои услуги в обмен на пленных.
Хотя Сераса терзают загадки жизни, никто не сравнится с его талантом улучшать вооружение и даже механические тела подчиненных некронов. Исследования строения и функционирования столь многих разных живых существ научили его усиливать практически любой механизм в теле некрона; многие соратники Сераса считают противной эту его особенность. Добытые в ходе препарирования фасеточных глаз вусалийского арахтоида знания позволили усовершенствовать матрицу целеуказательной оптики, а молекулярный разбор хитиновой шкуры амбулла предоставил возможность для получения более практичной конфигурации брони. И это всего два случая из многих тысяч подобных.
Иногда услуги Сераса пользуются таким спросом, что он позволяет себе самому установить цену, неизменно требуя в качестве оплаты рейд-жатву на мир по его выбору. Больше сего Серас дорожит эльдар, так как их изучение неизменно дает наиболее занимательные результаты среди любых других созданий галактики. Однако немногие владыки некронов умышленно переступают границы территорий эльдар кроме как ради серьезного военного успеха, поэтому для Сераса подобные экземпляры являются самыми труднодоступными. Он каждый раз сопровождает начальные атакующие эшелоны в таких нападениях, предпочитая выискивать и отбирать стоящие его услуг образцы, чтобы быть уверенным, что клиент не надул его.
Пойманных жертв Сераса ожидает полное боли и, возможно, долгое существование в запятнанных кровью темных лабораторных катакомбах Зантрагоры. Немногие операции Серас проводит на мертвых, ибо считает, что искомое им знание можно добыть только из живых. Рядами стазисных машин в пациентах поддерживается жизнь и сохраняется сознание на протяжении всей операции, хотя они не делают ничего, чтобы приглушить страшную боль. Крики агонии подопытных Сераса не имеют значения для него по той причине, что он не ощущает никакого родства с подобными низшими созданиями. Он попросту отключает свои аудиорецепторы, пока не стихнут омерзительные вопли, невозмутимо наблюдая, как его жужжащие инструменты разбирают на части субъект молекула за молекулой.
Орикан Предсказатель
Орикан - непревзойденный астромант, способный вычислять события будущего по положению звезд. Таким способом он узнал о Грехопадении Эльдар, Возвышении Человека, Ереси Гора и пришествии тиранидов за много тысячелетий до того, как эти события произошли. Благодаря тщательному изучению и наблюдению, Орикан может даже видеть меньшие события: передвижения флотов, отдельные судьбы, даже выбранные стратегии, принимающих участие в кампании армий, - все это не столь влияет на облик галактики, но их предвидение способно значительно сказаться на успехах прорицателя.
Немногие из собратьев Орикана по-настоящему доверяют ему, хотя они и пользуются результатами его кропотливых исследований. И дело тут не в его умениях, все криптеки способны на немыслимое техноколдовство. Волнение, которое вызывает Орикан, главным образом связано с тем, с каким насмешливым пренебрежением он ведет себя со знатью любого ранга, а также вызываемым в его присутствии чувством, будто он про себя смеется над шуткой, которую никто другой не в состоянии понять. Немало владык многое бы отдали, чтобы расправится с Ориканом за его спокойное оскорбительное высокомерие. Однако поступить подобным образом не только не выгодно - польза от умений Орикана сильно перевешивает любое оскорбление, вызванное его манерами - но и к тому же это практически совершенно невозможно. Орикану известны намерения своих соперников и врагов еще до них самих; для него это детская забава - использовать чужие происки в собственных интересах, что в большинстве случаев приводит к фатальному исходу первоначального заговорщика.
Хотя Орикан и является опытным астромантом, его предсказания небезупречны. Непредвиденные обстоятельства могут расстроить его вычисления, нарушая и заменяя предсказанную им историю развития. Постоянным осложнителем являются варп-путешествия, чьи непредсказуемые завихрения словно испытывают наслаждение от нарушения расчётов Орикана. Из-за этого, дабы сохранить свои планы и репутацию, Орикану приходится прибегать к тщательно скрываемым хрономантским способностям. Путешествуя назад по собственной временной линии, он появляется в прошлом в тот момент, в который может вернуть все на путь предсказанной версии, обычно каким-либо образом устраняя вмешавшийся фактор.
По предсказаниям Орикана верфи Имперского Военно-Космического Флота на Гелиосе-4 никогда не должны были пережить наступление Ваааа! Черепохруста, но все случилось совсем иначе исключительно из-за неожиданного вмешательства четвертой роты Серебряных Черепов. Устроив засаду и почти полностью истребив космодесантников при помощи войск некронов несколькими неделями ранее, Орикан, в конечном счете, обеспечил уничтожение Гелиоса-4 согласно его первоначальному предсказанию. Таким образом, некроны смогли захватить большую часть окружающего сектора, но, что еще важнее, репутация Орикана не пошатнулась.
Орикан всегда предпочитает воздерживаться от подобных действий, потому как его вмешательство может породить всевозможные непредвиденные обстоятельства. Прямым результатом происшествий у Гелиоса-4 стало нападение на систему Лазарь не менее пяти орденов космодесанта, включая Призраков Смерти, Ревущих Грифонов и остатков Серебряных Черепов, которые в отмщение полностью уничтожили мир-гробницу, откуда Орикану поступило изначальное поручение. Вина Орикана в случившемся осталась нераскрытой, но все могло бы запросто оказаться по-другому.
Орикан сильно старается хранить свои махинации втайне от своих сородичей. Хотя хрономантия - наука, практикуемая многими другими криптеками, никто другой и близко не способен на трюки Орикана, и знание о них стократно увеличило бы подозрение к нему. А чужие подозрения - последнее, в чем нуждается сейчас Орикан. Тысячи миллениумов планирования и приготовления скоро дадут результаты, и когда звезды выстроятся в нужном положении, Орикан, наконец, узнает свое истинное предназначение...
"Время такое же оружие, как и любое другое. Если все остальное уже перепробовано, я могу просто подождать, пока враги сгниют."
Орикан Предсказатель
Тразин Неисчислимый
Археовед галерей Солемнейса
Тразин - хранитель историй, артефактов и событий. Громадные и бессчетные подземелья мира-гробницы Солемнейс переполнены технологиями столь редкими и совершенными, что любой техножрец Адептус Механикус продаст жизни нескольких близких коллег только чтобы узнать об их существовании.
Подземные хранилища наполнены всеразличными артефактами: легендарный хор Альтансара из призрачной кости, законсервированная голова Себастьяна Тора, окостеневшая оболочка поработителя и гигантский закованный в вычурную силовую броню человек с лицом искаженным в вечном крике – и это только немногое из его коллекции. Его сокровища продолжают расти, история не стоит на месте, и соответственно Тразин старается идти в ногу со временем. К несчастью, немногие миры послушно отдают Тразину нужные ему артефакты, эгоистично зажимая несколько значимых для их цивилизации вещей вместо того, чтобы передать их на сохранение в веках. В таких случаях у Тразина не остается другого выбора кроме как собрать свои армии и заполучить желаемое силой, и если ради этого потребуется разрушить город, планету или целый сектор, значит, так тому и быть.
Самым впечатляющим из чудес Солемнейса можно назвать призматические галереи - петляющие залы с собранием скульптур, отображающих события из истории, которые, по мнению Тразина, достойны сохранения. Масштабы композиций разнятся от последнего верховного совета мира-корабля Идхарэ до крупной резни на Трагусе. Призматические галереи заполнены не только скульптурами, но и живыми существами, превращенными в контрастные голограммы при помощи загадочной технологии. Среди некоторых из таких статуй есть и настоящие вершители истории, застывшие в момент триумфа или поражения. Унесенные на Солемнейс, они навеки остаются стоять в качестве свидетельства своих деяний. Изредка статуи разбиваются вдребезги из-за врезавшегося в них неисправного каноптекового призрака, обрушения потолка галереи или, как случилось в одном катастрофическом случае, перестрелки между подчиненными воинами Тразина и свитой чересчур любопытного инквизитора (большая часть членов которой теперь составляют отдельную композицию в одной из верхних галерей). Подобные инциденты вызывают досаду Тразина, потому как ему приходится приостанавливать свой поиск новых ценных приобретений и искать замену утраченному.
Разумеется, немногие статуи заменяемы, но нет никаких стандартов для галерей Тразина за исключением тех, что он сам определяет. Если он решит, что одна из контрастных картин будет выполнять свое назначение и с заменителем, каким бы неточным тот ни был, тогда он приобретет его. Одна десятая его галереи "Смерть лорда Соляра Махария" целиком заполнена голографическими имперскими гвардейцами, чья военная форма отличается на три сотни лет от исторически точной, но Тразина волнует лишь зрелищность, а не детали шнурков для ботинок и петлицы. Если Тразин решает обновить свои галереи, то срочно выискивает занятые в военной кампании армии, уязвимые гарнизоны или населенные миры с изъянами в планетарной обороне. В зависимости от величины потерь новые запасы можно собрать за несколько обыкновенных похищений при помощи низколетающих "Ночных кос", но может и понадобится мобилизация более значительных сил для анализа и каталогизирования частей планетарного населения.
Миры-гробницы тоже не обделены вниманием Тразина. Он считает, другие некроны не надежнее пришельцев, когда дело доходит до сбережения артефактов, которые он увлеченно собирает. Так что Тразин не делает особых различий между ценными предметами, что содержатся на инопланетных мирах или находятся во владении его собратьев. В результате подобных «высвобождений из беспечных рук» он стал нежелательной персоной на нескольких мирах-гробницах. Под страхом смерти ему навсегда запрещено появляться в катакомбах Мандрагоры из-за его давней попытки тайно похитить Посох Уничтожителя, но всякий раз Тразина тепло встречают на Мёбиусе при строгом условии, что его прибытие каким-либо образом укрепит позиции династии Некфист.
Эти случаи в какой-то мере объясняют, почему Тразин редко странствуют под собственным именем и использует для сокрытия истинной личности псевдонимы. Он считает выдуманные им имена искусным проявлением обмана, хотя на самом деле все они просто-напросто взяты из древних некронских мифов или сказочной литературы, например, немесор Кощей или Тантех Бессмертный. Тот факт, что Тразина редко обнаруживают, прежде чем он будет готов сделать ход, соответственно говорит больше о замкнутой натуре и узком кругозоре других представителей некронской знати, чем о его собственной способности вводить противника в заблуждение. Даже на орочьих планетах, септовых мирах тау и человеческих колониях, где он действует строго через управляемых марионеток, Тразин старается во что бы то ни стало сохранить свою личность в секрете. Ему хорошо известно, что его деятельность привлекает внимание некоторых свободных торговцев и инквизиторов, ведь запутанная история Империума непреодолимо притягивает таких как Тразин. Однако пока он сохраняет уверенность, что способен перехитрить примитивных людишек с их планами и ловушками, паранойи Тразина достаточно для соблюдения мер предосторожности.
В большинстве случаев Тразин руководит разведкой и кампаниями посредством суррогатов – заменяющих тел, в которые он может вложить свою волю. При катастрофическом повреждении тела сущность Тразина просто возвращается к своей "истинной" форме или в ином случае перебирается в другого суррогата.
Не всех заменителей Тразина сразу легко распознать. Более того, многие суррогаты на самом деле являются настоящими лордами или владыками некронов, чьи тела без их ведома были захвачены Тразином. Если ему необходимо завладеть таким телом, он может сделать это так же легко, как и с любым другим суррогатом: воля жертвы подавляется на срок временного пользования Тразина, и само тело тотчас превращается в точную копию оригинала. Таким образом, защищенный от любых опасностей галактики Тразин имеет возможность отправиться, куда ему заблагорассудится.
Однако те дни осторожности и планирования быстро прошли. Шумный грохот войны становится громче во всех уголках галактики, поглощая храмы, города, планеты и даже целые цивилизации намного раньше, чем у Тразина появляется возможность каталогизировать и "спасти" все, что стоит сохранить. И сейчас Тразин впервые за миллионы лет мобилизует всю мощь легионов Солемнейса для защиты целых планет от натиска невежественных варваров, одновременно проводя точное и подробное культурное исследование. Уже множество миров Империума оккупированы войсками Тразина, их обитателей порабощают его неумолимые приспешники, и, похоже, легионы Солемнейса не собираются останавливаться.
"Моя дорогая леди, позвольте выразить мою безмерную признательность за ваш наищедрейший подарок. Так редко удается встретить даже среди собственного народа тех, кто смог бы оценить мою работу, поэтому понимание со стороны представителя иной расы стало для меня откровением.
Я понимаю, вы вскользь осмотрели мои галереи, но то обстоятельство, что вы заметили за столь короткое время отсутствие в моей коллекции Войны Акабрия трех полков катаканских воинов, позволяет сказать, что вы очень внимательны к деталям. А потому отправили пять полков! Такое великодушие дает мне возможность отобрать и заменить несколько наиболее не удовлетворяющих моим стандартам произведений в персональной коллекции.
С вашего позволения немного критики; инструкции, полученные вашим подарком, были явно не такими ясными, как ваши мысли, потому что большинство из них пришлось принудительно связать - к сожалению, кажется, в качестве армии вторжения всегда будут использовать низшие сословия, будь на то их воля или нет. Однако это маленькое недовольство выглядит почти грубым в сложившихся обстоятельствах, так что позвольте мне вам отплатить за этот подарок. Вместе с данным сообщением я отправил Гиперкаменный Лабиринт, один из тессерактовых лабиринтов, созданных в расцвет династии Чарновох. Это сущая безделушка, представляющая интерес только для таких ученых как вы и я. Уверен, вам она покажется занятной, при условии, что вам хватит ума вырваться из ее власти, разумеется."
Гиперсвитковое сообщение от Тразина Неисчислимого
леди-инквизитору Валерии,
887.805.М41
Немесор Зандрех и Варгард Обирон
Немесор Зандрех когда-то считался одним из величайших генералов династий. Благодаря завоевательным кампаниям власть мира Гидрим возросла от правления маленькой и незначительной планетой на окраинах галактики до жесткого господства над десятками звездных систем. Даже сейчас, хотя Гидрим и относится к династии Саутех, Зандрех считается одним из величайших героев. И такая репутация вполне заслужена, ибо Гидрим - один из наиболее экспансионистских недавно пробужденных коронных миров, а армии Зандреха - повсеместная угроза на восточном краю галактики.
Несмотря на весь военный гений Зандрех не видит реальность такой, какая она есть на самом деле. Его разум сильно пострадал за время Великого Сна, и теперь его сознание застряло в глубоком прошлом, во временах Войн сецессии, в которых была сокрушена его часть династий. Ему кажется, будто он до сих пор сражается в тех кампаниях, да еще и как существо из плоти и крови, сокрушая восставших царей и возвращая обратно их владения. Он не видит армии орков, эльдар или людей, вместо этого перед ним предстают войска мятежных сородичей, бьющихся за разделение его любимых династий. Зандрех - один из немногих владык некронов, что соблюдают все протоколы благородной войны против всех захватчиков, но там, где остальные видят чужаков, он видит лишь некронтир. Он считает ниже своего достоинства использовать смертоуказателей, призраков-ассасинов и стратегии, запрещенные кодексом битвы, тем не менее, его подчиненные не испытывают таких же угрызений совести. По возможности Зандрех удостоверяется, что вражеские военачальники захвачены живьем, и после этого обращается с ними как с почетными пленниками, приводя тем самым в гневное оцепенение собственных царских придворных.
Несомненно, среди лордов царского двора Зандреха есть такие, кто не прочь лишить старого генерала власти, потому как считают, что его отсталое восприятие сильно перевешивает его искусство битвы. Однако, как подобает его позиции, Зандрех имеет внушительную защиту для недопущения цареубийства. Его личный склеп полон ловушек, а придворная свита может похвастаться целыми тремя легионами лич-стражей. У него даже есть восемьдесят слуг, которые пробуют блюда перед подачей, хотя уже прошли несчетные тысячелетия с тех пор как малейший кусочек пищи попадал ему в рот. Но главное, у Зандреха есть один защитник мощнее всех остальных - его помощник и протектор, варгард Обирон.
Обирон служит Зандреху в качестве варгарда с самой первой их совместной кампании - недостойной, но весьма успешной серии стычек в болотах Йамы - и с тех пор неизменно стоит на страже, как на поле боя, так и вне него. В отличие от своего повелителя Обирон хорошо осведомлен о переменах, что произошли с ними, но уже очень давно оставил попытки вернуть Зандреха в окружающую реальность, - какая бы ошибка не закралась в разум последнего, повреждение лежит слишком глубоко. Так, подобно всякому преданному слуге, Обирон заботиться обо всех проявлениях странностей Зандреха - главная из которых состоит в том, чтобы "почетные" военные пленники были "убиты при попытке сбежать" - и утихомиривает или ликвидирует лордов-выскочек царского двора.
Политическое чутье Обирона в делах Гидрима сравнимо со стратегическим талантом Зандреха. Совершенно невозможно, чтобы слух о каком-нибудь заговоре не дошел до Обирона, который впоследствии предпринимает решительные действия по его прекращению. Точный метод зависит главным образом от того, что, по его мнению, вызовет наибольший резонанс в обществе. Публичное испытание схваткой для главного заговорщика неизменно остается излюбленным методом Обирона - его умение обращаться с клинком вошло в легенды задолго до биопереноса, и за прошедшие тысячелетия оно не сильно ухудшилось. Иногда, однако, Обирон считает, что тихий ужас от исчезновения конспиратора возымеет больший эффект. Вне зависимости от способов Обирон доказывал свое превосходство сотни раз, но все равно каждые несколько десятилетий появляется очередной выскочка из знати, безрассудно поднимающий свою руку на владыку Гидрима, который, в свою очередь, предоставляет личному варгарду выполнить свою работу. На многих других мирах, некронских или иных, Обирона считают настоящим серым кардиналом, однако его лояльность Зандреху абсолютна и безоговорочна. Ему не надо другой награды кроме вечного служения, он никогда не проявлял и малейшего желания править заместо своего господина.
В военных кампаниях Зандрех и Обирон не раз доказывали, что вместе они составляют практически непобедимый союз. Зандрех редко опускается до личной схватки, вместо этого используя в качестве орудия на поле боя своей военный гений, который каким-то образом остается нетронутым его ненадежной памятью. Под его взором некронские армии Гидрима действуют практически мгновенно при противостоянии вражеским стратегиям, немедленно переключаясь между наступательной и оборонной тактикой. Несколькими точно подобранными словесными командами Зандрех изолирует и сокрушает обойденных с фланга противников, рассеивает вражеские атакующие эшелоны и уничтожает позиции огневой поддержки. Безупречное понимание хода сражения Зандреха таково, что по сравнению с ним даже вражеские опытные ветераны зачастую смотрятся как неопытные и неумелые новички, так как он упреждает все их тактические маневры и имеет противодействие на каждый их навык. В свою очередь Обирон бьется на переднем крае сражения, орудуя своей боевой косой с четкостью, свойственной воину, участвовавшему в тысячах кампаний. Но независимо от того, насколько далеко он находится, Обирон постоянно не спускает глаз с Зандреха - его обязанности как телохранителя перевешивают любые другие факторы.
Хорошо, что Обирон столь предан, потому как немногие лорды Гидрима жаждут сражаться вместе со своим немесором. Одни попросту не терпят постоянного потока воспоминаний Зандреха о давно прошедших сражениях, даже несмотря на уместность подобных размышлений в какой-нибудь текущей кампании. Для других поврежденный разум Зандреха служит постоянным напоминанием о той судьбе, что, возможно, в один день ожидает их, если опять придется погрузиться в стазисный сон. Но никто из них не видит, что подобный дефект уже без сомнения настиг их, и что на самом деле они, сравни Зандреху, непреднамеренно слепы по отношению к собственным индивидуальным странностям.
"Гляди, Обирон, сепаратисты наступают, пытаются обойти меня с фланга, как они это сделали во время Четвертой битвы за Виндах. Почему они полагают, что, если измажутся чем-то зелёным и будут дико рычать, исход будет другим, я не понимаю; но это не имеет значения.
Подготовь мои легионы, еще одна славная победа скоро будет нашей."
Немесор Зандрех варгарду Обирону перед сокрушением Вааа! Кровавожуба.
Анракир Странственник
Немногие некроны пробудились от долгого стазисного сна с абсолютно невредимым рассудком. Большинство проснулись со спутанными мыслями, и их желания и здравомыслие постепенно полностью восстанавливаются. Но не Анракир, он восстал с нетронутым сознанием и великой целью, плотно укоренившейся в его голове: воссоединить династии. Избрав это своим предназначением, Анракир отказался от всякой ответственности за свой родной мир-гробницу Пиррия и повел армию к звездам.
Однако галактика сильно изменилась с тех пор, как Анракир последний раз гулял по ее мирам, и карты старины более не соответствуют реалиям настоящего. Какие-то планеты уже уничтожены, другие изолированы варп-штормами или вообще перемещаются в пространстве и времени. Даже если мир остался на записанной позиции, гробницы под его поверхностью может уже не быть - к примеру, ее уничтожило тектоническое смещение пластов, метеорный удар или другая непредвиденная катастрофа. Но хуже всего для Анракира прибыть на дремлющий мир-гробницу и обнаружить его зараженным низшими формами жизни.
У него нет особого желания начинать войны ради славы, его войска слишком малочисленны для грандиозных военных операций, но когда он прибывает на спящий мир-гробницу и обнаруживает ее катакомбы открытыми и разграбленными, то этого вполне хватает, чтобы вывести его из себя, что в свою очередь не сулит виновникам ничего хорошего. Будь то низкотехнологичная колония, разрастающийся Ваааа! орков, экспедиционные силы тау или удушающая планету индустрия Адептус Механикус, против захватчиков возможна лишь единственная реакция: стремительная и тотальная война с привлечением на свою сторону оставшихся войск мира-гробницы или ради их отмщения в противном случае. Не все посещаемые Анракиром миры-гробницы находятся в таких страшных муках, некоторые остаются совершенно незамеченные молодыми расами, но в галактике полной любознательных живых такие планеты немногочисленны и встречаются редко.
С каждого пробужденного или освобожденного от захватчиков мира-гробницы Анракир просит отдать незначительную часть воинов и вооружения на его благое дело. Если в его просьбе отказывают, он завладевает своей наградой силой или хитростью. На новопробудившемся мире-гробнице неизменно царит беспорядок и неразбериха, а потому такой захват нетрудно осуществить. В той или иной мере это позволяет объяснить, как Анракиру удается сохранить репутацию незапятнанной среди открытых им миров-гробниц. Многие высокопоставленные некроны считают его благороднейшим представителем знати, воином, который отринул всякие обязательства персонального звания и статуса ради блага своего народа. Для других, в особенности тех, кто не пожелал содействовать его войскам, Анракир - худший сорт непокорного разбойника, который представляет почти такую же серьезную опасность спящим мирам-гробницам, как и любая другая угроза галактики. Сам Анракир предпочитает, чтобы его поддерживали добровольно, однако нужда перевешивает все. Его изнуренные и разоренные кампанией войска всегда находятся на грани полного исчезновения, и без подкреплений его великое благое дело быстро завершится.
На поле боя Анракира постоянно сопровождают кадры из его Пиррийских Вековечных - остатков огромного легиона бессмертных, с которым он начинал свое великое дело. Эти нестареющие ветераны непоколебимо преданы своему хозяину и убийственно эффективны в исполнении его планов. Но даже их угроза бледнеет по сравнению с самим Анракиром. Ту же силу воли, что позволяет ему сохранять командование над войсками, Анракир способен перенаправить на обман вражеских систем целеуказания, что дает ему контроль над вражеским вооружением на короткий промежуток времени. Таким образом, любой враг, кто сойдется на поле битвы с Анракиром, в равной мере вынужден приглядывать за пушками позади вдобавок к тем, что впереди...
"Я не раздражителен и не прибегаю к жестокости просто ради нее самой. Я всего лишь констатирую факт, что вы и ваши сородичи нарушили наши границы и потому навлекли на себя истребление. Будь вы прокляты за то, что причиняете мне это неудобство."
Анракир Странственник в обращении к тау-эфирному Аун'таниэлю перед Жатвой Ка'маиса.
Имперские гвардейцы за крепостными стенами до сих пор стойко держались, но сейчас пришло время ударить. По команде Анракира "Могильные клинки" бросились вперед. Их тесла-пушки посылали мощные заряды сверхъестественной молнии дугой проходящей через ряды окопавшихся гвардейцев кадийского 185-го, оставляя кровавые просеки в людской массе. "Могильные клинки" сделали три захода, прежде чем зенитные башни крепости открыли огонь, и, пока под градом высокоскоростных снарядов автопушки в небе взрывались некронские самолеты, Анракир привел в действие следующую фазу своего нападения.
Бесшумно появившись из укрытия разрушенного города, дюжина "Ковчегов духов" плавно спустилась к новооткрытым путям через живую стену штыков, скользя над мертвецами и умирающими и расстреливая врагов в упор карательными бортовыми гаусс-залпами. Гвардейцы беспорядочно разбегались в стороны, позволяя зловещим судам извергать отряд за отрядом некронов-воинов посреди дрогнувшего строя кадийцев.
Только тогда Анракир запустил третью волну атаки: его собственный легион Пиррийских Вековечных – самых превосходных бессмертных во всей галактике, улучшенных руками извращенного криптека Сераса. С идеальной синхронностью они маршировали прямо на линии Имперской Гвардии, лазерный огонь и снаряды тяжелых болтеров рикошетили от их брони. Анракир лично повел это наступление, прорубая себе путь навстречу офицеру Имперской Гвардии, который величественно стоял под полковыми знаменами. Анракир находился не более чем в двадцати шагах от цели, когда оглушительный взрыв раскидал ряды Пиррийских Вековечных, разорвав на части десяток бессмертных и бесцеремонно швырнув в грязь владыку. Поднявшись на ноги, Анракир заметил противника: боевой танк "Леман Русс", чья орудийная башня разворачивалась для очередного выстрела.
Простерев свое сознание до недоразвитого духа "Леман Русса", Анракир увидел, что модель данного танка считалась шедевром. Но также он видел, что технологически некомпетентные люди вносили изменения, которые только ограничивали подлинную эффективность "Леман Русса". Как логично, что эта неправильно эксплуатированная машина теперь в полной мере отомстит своим мучителям. Сжав свою ментальную хватку, Анракир заполучил контроль над орудийными системами танка - даже столь примитивная техника не могла противиться его воле - и в упор выстрелил по яркой группе кадийцев, оставив от них лишь кровавые ошметки. Мгновение спустя система окончательно перегрузилась, и от танка остался всего безжизненный корпус.
Со смертью офицера смелость покинула кадийцев, и началось бегство. Однако они были полностью окружены и немногие живыми добрались до ворот крепости. Когда Серас нашел Анракира, тот стоял в тени вышедшего из строя "Лемана Русса", изящно постукивая пальцами одной руки по бронепластинам поверженной громадины, пока производил оценку предстоящего сражения.
- Усовершенствования ваших бессмертных выполнены в точности по плану, - сообщил своему хозяину криптек, - но при штурме неизбежно будут тяжелые потери.
Анракир ответил не оборачиваясь:
- Необходимости в этом возможно не появится. Кодекс битвы позволяет мне предложить их командующему почетную капитуляцию. Нам не нужны ни их уничтожение, ни эта крепость. Доступ к катакомбам под ней имеет для нас единственное значение.
- Он не согласится, - утвердительно произнес Серас. - Каждая задержка приближает момент прибытия его подкрепления.
- Тем не менее, так предписывает протокол. Командующий и его солдаты довольно хорошо бились для примитивных созданий. Предложение должно быть выдвинуто.
- Необязательно, - заявил Серас, отведя взгляд. Повернувшись, Анракир заметил упавшую на крепость тень. Когда она прошла, защитники были внутри уже не одни. Множество невидимых охотников материализовалось посреди зенитных башен крепости и сенсорных матриц. Ударами острых лезвий, одинаково хорошо разрезающих метал и плоть, они усмирили защитные турели, а из синаптических дезинтеграторов пристрелили гвардейцев на бастионах. С огнем в глазах Анракир набросился на Сераса:
- Смертоуказатели? Я не давал такого приказа.
- Это было мое распоряжение. В вашем образе действий есть недостатки, - ответил Серас. Анракир с силой сжал свою боевую косу, но ничего не сказал, наблюдая за развернувшейся резней. Запертые словно в гробу внутри собственной крепости, гвардейцы вскоре были все перебиты. Минуты спустя громадные ворота крепости открылись. В морозной тишине владыка и криптек вошли внутрь.
Когда Анракир проходил через врата, с двух сторон выстроившиеся в ряд смертоуказатели опускались на колени, отводя взгляд. Продолжал стоять только единственный пленный. Форменная одежда полковника почернела и запятналась кровью, он дрожал от неуемного гнева и с трудом контролировал страх. Анракир слегка поклонился, перед тем как заговорить.
- Враг, - остановился он, подыскивая подходящее слово. - Полковник. Вы славно сражались. В таком поражении нет позора.
В ответ пленник плюнул в лицо возвышающемуся владыке.
- Вы ничего не добились здесь. Сюда прибудут армии, и они уничтожат вас во имя Императора.
- Да неужели? - невозмутимо ответил Анракир и снес с плеч голову полковника.
Как только обезглавленный труп рухнул наземь, Серас заговорил. Его голос звенел от возмущения.
- Как ты смеешь! Он должен был стать моим. Таков был наш уговор: моя помощь в обмен на него, живого. Это возмутите...
- Ты забыл свое место, криптек, - прервал его Анракир голосом столь же холодным, как ночной воздух. Ты лишился платы в тот момент, как начал управлять ходом битвы - ошибка, к тому же усугубленная применением запрещенного метода ведения войны. Твои услуги необходимы, но я скорее стерплю присущую тебе непокорность, чем твою дерзость. Уйди с глаз моих долой.
Серас, будучи не настолько глупым, чтобы открыто бросать вызов владыке, зашагал прочь.
- Что касается вас, - продолжил Анракир, теперь обращаясь к безмолвным рядам смертоуказателей, - покиньте это место. Тот, кто позвал вас сюда, не имел права этого делать. Не возвращайтесь без спросу.
Смертоуказатели ничего не ответили, но мгновение спустя извивающиеся тени поглотили их, и когда тьма рассеялась подобно туману при полночном ветре, смертоуказатели уже исчезли. Подавив свой гнев, Анракир вернулся к текущим делам. Сражение завершилась, но на пути еще стояло множество трудностей, если мир-гробница Калдрах собиралась вернуться к жизни...
15498
0
